Содержание статьи
Борьба с язычеством
Христианская церковь выступала в роли феодала, принимавшего участие в хозяйственном освоении Урала и в укреплении феодализма. Она явилась идеологической силой в борьбе с языческой религией местного и пережитками ее у русского населения, стремящейся внести в сознание народных масс веру в правомерность новых социальных отношений.
Монастырская колонизация края шла медленными темпами. В 1539 г. «на Плесовские на реке на Сойге» при впадении ее в Каму возник второй в Прикамье небольшой монастырь, остатки которого сохранились выше д. Плес в Гайнском районе, Пермской области.
Несмотря на принятие христианства частью коми-пермяков, основная масса их сохраняла приверженность старым языческим культам. В 1501 г. митрополит Симон требовал от жителей Перми Великой
«кумиром бы есте не служили, ни треб их не принимали, ни Войпелю болвану не молитеся по древнему обычаю и всех богу невидимых тризнищ не творите идолам».
На Искорском языческом святилище XV в. в раскопках были обнаружены останки убитых и принесенных в жертву язычниками крещенных детей.
В борьбе с язычеством уничтожались древние святилища, а на них ставились христианские церкви, культы языческих божеств заменяются культами христианских святых, языческие праздники перекрываются христианскими. Языческие «жертвища» существовали не только у коми, но и у угорского населения — «остяков». Христианский миссионер Трифон Вятский, как и его предшественник Стефан Пермский, срубил «идоло-жертвенное древо» с висящими на нем предметами, принесенными в жертву, а само капище «сети… и огнем позже».
В северных районах Руси, откуда шел приток-русского населения, пережитки язычества сохранялись очень долго. Русские переносили его в Приуралье. Русское язычество наслаивалось на язычество коми, в результате чего складывалось сначала двоеверие, а при внедрении христианства постепенно формировался своеобразный сплав русского и коми язычества с христианством, или троевериеи. Двоеверие — соединение язычества и христианства, долго сохранялось и на основной территории расселения восточно-славянских на- родов”.
В конце IX — первой половине X в. язычество было государственной религией Древней Руси. Особую роль в нем играл культ Перуна. По мнению В. П. Даркевича, первоначально он был аграрным культом плодородия, а сам Перун — богом грома и молнии, после которых обычно бывает дождь, наполняющий влагой землю. С культом Перуна связано почитание «громовых стрел», топоров, а символом его был зигзаг молнии. Почитание Перуна (Перкунаса) дольше всего держалось в Прибалтике, особенно в Литве, где в честь его в святилищах разжигали неугасаемые костры”. Возможно, что первоначально Перун был богом балтских (летто-литовскйх) племен и от них был заимствован северными славянскими племенами. Он принимал иногда облик змеи, и змеи были его священными животными. По преданиям Перун был стар. Позднее Илья-пророк, заменивший Перуна в пантеоне христианских святых, также изображался стариком.
Культ Перуна имел глубокие народные корни, как божество, связанное с земледелием, — бог-громовик. Почитание топора как атрибута Перуна у северных земледельцев, вероятно, было связано с подсечным земледелением. Пережитки его сохранились в Древней Руси и после принятия христианства-до XIII в. После победы христианства слово «перун» у литовцев стало ругательным («дьявол», «поганец»). С почитанием Перуна как бога-громовика, по мнению Б. А. Рыбакова, у славян был связан особый символический знак в виде колесовидного шестигранника, считавшегося знаком-оберегом от грозы. Вероятно, этот знак олицетворял наиболее опасный вид молний — шаровую.
Возникнув как божество плодородия, позднее Перун превратился в бога войны, вооруженного не только громовыми стрелами, но и другим оружием (палица, булава, меч). Его окрашивали в красный цвет — цвет крови. В 907 и 945 гг. при заключении договоров с Византией славяне-язычники клялись «своим оружием и Перуном», а христиане — в церкви святого Ильи. Видимо, уже тогда наметились сближения этих двух культов — языческого Перуна и христианского Ильи. В 986 г. князь Владимир поставил дружинного бога Перуна во главе пантеона языческих богов, причем одновременно- в Киеве и в Новгороде. В честь его приносились кровавые жертвы. После принятия христианства в 988 г. этот же князь приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры 12в, т. е. перекрыть языческие святилища христианскими храмами. Языческие капища были разрушены, деревянные идолы срублены, сожжены или сброшены в воду. Однако часть населения отказалась креститься, придерживаясь старой языческой веры. В Киеве «оплакивали его (Перуна) неверные, так как не приняли они еще святого крещения».
Очевидно, Перун был почитаем не только княжеско-дружинной верхушкой, но и простыми горожанами, противившимися насильственной христианизации. В Новгороде было разрушено святилище Перуна в виде круглой площадки с восемью выступами-нишами, в которых горели священные костры. Круглая площадка, возможно, олицетворяла солнечный диск, а восьмилепестковая форма — особый цветок, называемый в народе перунником. Идол Перуна, стоявший в центре площадки, рядом с каменным жертвенником с костями лошади, был срублен и брошен в Волхов. Но часть населения в Новгороде осталась верной почитанию культа Перуна — «по нем же ныне убивахуся, утехи творят бесом».
Культ Перуна долго еще сохранялся в народной среде после принятия христианства. В переводном «Слове Святого Георгия» конца XI в. говорится, что «и ныне по украинам их молятся проклятому богу их Перуну», а в русском «Слове некоего христолюбца» автор писал, что
«христиане живут в двоеверии, веря в Перуна, Хорса, Мокошь, Симаръгла и в вилы… Им кладутся жертвы и кур им режут и молятся огню.., играют… в бесовские игры, каковы пляски, гудение, песни бесовские и жертвы идольские».
С культом Перуна, как в прошлом земледельческого божества, был связан и культ небесного коня, олицетворявшего движение солнца. Недаром он был перекрыт культом Ильи- пророка с его колесницей, запряженной конями. Он был близок народу по обрядам торжественных жертв — забоя животных и общей трапезы, которые сохранялись долго в Ильин день — 20 июля. Недаром в древнем Новгороде с XI по XV вв. часто встречаются строительные жертвы в виде укладывания черепов коней и других животных под углы строений, причем чаще всего именно на Ильинском раскопе.
На усадьбе XI в., примыкавшей к Ильинской улице, было исследовано столбовое сооружение, внутри которого находилось ритуальное захоронение коня. В Новгороде был найден амулет в виде включенного в оправу каменного наконечника стрелы — символа «громовой стрелы» Перуна. В новгородских слоях X-XIII вв. встречаются деревянные навершия с грубым изображением человеческого лица, сделанным в двух плоскостях (лоб-нос и собственно лицо). В Старой Ладоге в слое X в. найдена деревянная фигура человека в боевом шлеме с символическим изображением тучи и дождя, окрашенная в красный цвет. По мнению К. Д. Лаушкина, это изображение Перуна переходного периода, когда он еще не утратил полностью связь с земледельческим культом (символ дождя), но уже превращался в дружинное божество (шлем, красный цвет).
Проникновение славянского язычества в Приуралье началось вместе с первыми русскими поселенцами — в XIII- XIV вв. В 1940 г. в с. Пянтег, Чердынского района, Пермской области на селище родановской культуры XII-XIII вв. в западной части села была найдена бронзовая литая плоская односторонняя привеска в виде человеческой фигуры в полный рост. Высота ее 6,8 см, в верхней части имеет ушко для подвешивания диаметром 0,3 см. На ней изображен пожилой мужчина с бородой в нижней части непропорционально большого вытянутого вверх лица, возможно, завершавшейся шлемом; лоб и нос его даны в одной плоскости, основная часть лица и подбородок углублены. Фигура имеет широкие плечи, ноги — на уровне плеч и руки, одна из которых лежит на груди, другая — на бедрах. Поверхность туловища до бедер сплошь покрыта мелкими овалами, имитирующими боевой доспех типа кольчуги. От бедер к ногам расходится расширяющаяся книзу рубашка, доходящая до колен, покрытая выпуклыми линиями. Вероятно, это нижняя часть простроченной боевой рубашки. Фигура явно изображает мужчину-воина и по своему назначению скорее всего является амулетом для подвешивания на одежду.
По стилю выполнения она резко отличается от мужских фигурок, входивших в композиции местного пермского звериного стиля. Подобного, рода находки еще до революции были сделаны на территории Перми Великой и Вятки, а в наше время — в раскопках Кинтусовского могильника X-XIII вв. в Нижнем Приобье. Фигурка из Перми ничем не отличается от пянтежской находки, а вятская и кинтусовская отличаются отсутствием изображения кольчуги и тем, что правая рука идола отведена в сторону и держит сосуд в виде рога.
В 1975 г. на Троицком раскопе древнего Новгорода в слое XII в. была найдена бронзовая фигурка аналогичная пянтежской, но без проработки кольчуги. Авторы раскопок считают, что она является изображением языческого дружинного бога Перуна, поскольку имеет сходство с другими его изображениями и найдена на усадьбе священника вместе с языческими амулетами, изъятыми у прихожан. П.М. АлешковскиЙ считает, что эта фигурка попала в Новгород из Прикамья во время походов новгородских дружин на Урал.
С такой трактовкой трудно согласиться, поскольку все находки фигурок этого типа резко отличаются по стилю от местных антропоморфных изображений. Все они найдены на Урале в тех местах, куда проникали дружины новгородцев, или куда фигурки могли попасть путем обмена с местным населением Приуралья (лесное Зауралье). Больше оснований считать, что изображения балто-славянского дружинного бога Перуна были занесены на Урал самими новгородцами.
Село Пянтег, где была сделана одна из таких находок,- одно из древнейших на Урале, упоминаемое в переписях с XVI в. В 4 км к северо-западу от него находится известное Пянтежское городище родановской культуры XII-XIII вв., а в самом селе — одновременное селище этой же культуры. На левом берегу Камы на западной окраине села расположена одна из древнейших деревянных церквей Прикамья, построенная в стиле русского оборонного зодчества, как башня «шестериком».
Архивные данные и раскопки 1982 г. позволили уточнить дату ее постройки — 1617 г. Около нее в культурном слое найдены монеты Алексея Михайловича. Вокруг церкви находились захоронения христиан и язычников XVII в. Первые из них — с нательными крестами, вторые — с местными украшениями, в головных уборах типа коми-пермяцких шам-шур. Рядом с церковью находятся остатки кедровой рощи, которая считалась местным населением священным местом, и, по преданию, сама церковь была поставлена на пнях срубленных священных кедров. Ф. А. Волегов отмечал, что в середине XIX в. население села Пянтег было смешанным — русско-коми-пермяцким. Даже жена и дочери священника носили коми-пермяцкую одежду.
В дни Ильи-Пророка у церкви проводилась ярмарка, названная Ильинской. Напротив с. Пянтег на правом берегу Камы у д. Большие Долды находилась еловая роща, в которой местные жители еще в середине XIX в. приносили жертвы Перуну и другим деревянным «болванам». В церкви сохранялась деревянная скульптура как пережиток поклонения старым языческим идолам. На деревянном распятии были помещены резные изображения солнца и луны, не входящие в христианскую символику. В окрестностях села был найден боевой инкрустированный топор XI-XII вв., вероятнее всего, древнерусского происхождения. Топор являлся одним из атрибутов Перуна.
Святилище возникает у местного населения еще до прихода русских, а затем используется вместе русскими и коми-пермяками даже после того, как на его месте была поставлена христианская церковь. В конце XIX в. местные плотогоны, проплывая мимо села, молились языческим местным божествам — Пяцтегу и Амбору, чтобы они пропустили плоты по основному руслу Камы, не занося их в старицы. В экспозиции Чердынского музея хранятся остатки языческих жертвоприношений (яйца, монеты, цветные лоскутки), которые жители деревень Малые и Большие Долды совершали еще в начале XX в.
