Содержание статьи
Возвращение через Урал
Январь 1855 года. По реке Туре — единый след — ямщицкая дорога. Звенит издали, со стороны Тюмени. Показалась упряжка. Лошади вынесли её на туринский берег, помчали по улице уездного городка и притормозили на постоялом дворе. Ямщик побежал договариваться.
— Из Иркутска едем, говорил возница, — сам барин с берегов Охотского моря. Где верхом на лошади, где цехом. Джугждур одолел. Oтважный человек!
Тем временем ездок, сбросив медвежьи шкуры, укрывавшие его, тяжело вылез из саней и в здоровенном малахае, в торбасах, в заячьей шубке, в дохе из шерсти горного козла, направился немного отдохнуть в дом для проезжающих. Сейчас в нём, с помороженным лицом, небритом, трудно было узнать знаменитого столичного литератора. Но это был он, великий русский писатель Иван Александрович Гончаров.
Подробностей этой краткой остановки в Туринске мы, к сожалению, не знаем. Гончаров не оставил их в письмах, автобиографиях и мемуарах.
Последнее письмо из Якутска было послано издателю «Отечественных записок» А. А. Краевскому в сентябре 1854 года.
25 февраля 1855 года — возвращение в Петербург. Потом работа над «Фрегатом «Палладой», безнадежная страсть к Е. В. Толстой, работа над романами «Обломов» и «Обрыв». Лишь на закате жизни писатель написал очерк «По Восточной Сибири».
В книге «Фрегат «Паллада» описание путешествия доведено только до Иркутска. Если бы автор продолжил книгу, там обязательно был бы назван Туринск.
Сибирский тракт, как известно, с 1597 года проходил от Соликамска через Верхотурье, Туринск, Тюмень и дальше на Тобольск, Ишим, Омск, Колывань, Томск, Иркутск, Читу, Хабаровск, Владивосток. Итак, Туринск — на пути следования.
Зимой реки служили надёжной санной дорогой, которой и воспользовался Гончаров от Тюмени на Туринск. «Возвращение моё восвояси, ко всему отечественному, — писал с дороги писатель, — совершается с медленностию, истинно одиссеевскою, и между началом и концом этого возвращения лежит треть года, две трети полушария и половина царства».
В столице откровенно удивлялись и недоумевали. Звезда восходящей литературной славы, автор «Обыкновенной истории» и первой части «Обломова», человек, склонный к полноте, называющий себя де Лень, в сорок лет отправляется в кругосветное плавание? Не необдуманная ли это выходка, не артистическая ли шутка? Нет, то было другое. Жажда увидеть новые края и земли, по признанию Гончарова, возвратила мечты и надежды юности. И кто знает, не пойдёт ли успешней работа над «Обломовым», которая застопорилась. И какой замысел! Написать путешествие вокруг света в 12 томах, с планами, чертежами, картой Японских берегов, описаниями костюмов и портретов жителей Океании. Пусть вместо 12 томов позже появился лишь «Фрегат «Паллада», но явивший собой замечательное литературное явление в жанре книг — путешествий.
Итак, к 1852 г. И.А. Гончаров — секретарь при адмирале Е. В. Путятине, начальнике экспедиции, снаряженной правительством, как пишет сам писатель в автобиографии, «для обозрения российских колоний в Северной Америке и для заключения торгового трактата с Японией».
Кронштадт, Портсмут, Лондон, мыс Доброй Надежды, поездка вглубь Капской колонии, Индийский и Тихий океаны, Сингапур, Гонконг, Нагасаки, экспедиция в Китай, Манила, остров Гамильтон. Два года нелёгкого, изнурительного плавания, требующего недюжинного мужества и сильной воли. И вдобавок — самый сложный путь возвращения на родину, затеянный писателем. 7793 километра (7376 верст) только от Владивостока до Тюмени. А до Петербурга — все десять тысяч вёрст.
Лесами, горами, болотами и топями, реками и тропами. «Истинное путешествие в старинном трудном смысле, словом, подвиг, только с этого времени и началось», — отписывал Гончаров с дороги в столицу.
С сумкой, плотно набитой тетрадями с готовыми очерками и дневниками, Гончаров бесстрашно, верхом на лошади, пробирается сквозь таёжные дебри, упорно в цепочке путников, рискуя жизнью, поднимается по ледяным склонам Джугджура, стремительно несётся в лодке вниз по течению порожистой и коварной реки Маи. В лютые морозы отваживается ехать зимней дорогой из Якутска на Урал. Вот вам и тихоня де Лень!
Скинув с себя все, Гончаров грелся у теплой печки в доме для проезжающих в Туринске. Появился ямщик. Гончаров садится в сани, обкладывается опять медвежьими шкурами. Тройка, как птица, выпорхнула из ворот постоялого двора. Проскочила Туринск, вымахнула на крутояр, спустилась к Туре и понеслась ледовым путём, вверх по течению. А до столицы оставалось ещё около трёх тысяч вёрст.
