Содержание статьи
Просвещение
До начала русской колонизации большинство народов Урала (манси, ханты, коми-пермяки, удмурты и др.) не имели собственной письменности. Башкирские и татарские муллы
и часть представителей национальной верхушки были знакомы с арабской грамотой, а с XV–XVI вв. и с грамотой языка тюрки, на котором велась официальная переписка в Башкирии.
С началом русской колонизации на Урал проникает русская грамота, которая стала распространяться и среди местного населения. Еще в XIV в. миссионер Стефан Пермский создал так называемую древнепермскую азбуку для народа коми (зырян), до того не имевшего своей письменности. С помощью ее на коми язык был переведен ряд богослужебных книг, велась пропаганда христианства. Вероятно, пермская грамота имела некоторое распространение и среди коми-пермяков. Хотя древнепермская письменность не получила широкого распространения, она, несомненно, имела прогрессивное знание.
В течение XVI–XVII вв. число грамотных на Урале возрастало, главным образом среди посадских людей. Но среди крестьянского населения грамотность была ничтожной. Неграмотным оставалось и подавляющее большинство нерусского населения края.
В Башкирии в XVII в. уже существовали религиозные школы. Это мектебе (начальные школы) и медресе (школы повышенного типа). Обучение в них находилось в руках мусульманского духовенства и носило схоластический характер. Но они так или иначе способствовали распространению грамотности.
Первые русские школы в крае появились лишь в начале XVIII в. Уже в 1709 г. Петр I, направляя в Невьянск «Память Никите Демидову», наряду с прочими распоряжениями предписывал ему «устроить деткам школу». В «статьях», данных Петром I верхотурскому воеводе А. Калитину, предусматривалось создание училища «где бы градцких людей отроков учить… дабы положили первое основание своего жития», чтобы «молодые ребята» обучались «кузнечным, оружейным, плотничьим, столярным делам».
В 1718 г. или в 1719 г. при Далматовском монастыре было открыто училище для детей церковнослужителей и монастырских крестьян, преобразованное впоследствии в славяно-латинское. В 1723 г. в Соликамске была открыта «цифирная школа», правда, просуществовавшая очень недолго.
С возникновением на Урале горной промышленности появилась и потребность в специалистах горного дела. В. Н. Татищев, прибывший сюда в качестве начальника горных заводов, добился от Берг-коллегии разрешения на открытие горнозаводских школ. Первые из них были открыты в 1721 г. при Уктусском и Алапаевском заводах и в Кунгуре. В Уктусе и Кунгуре были открыты словесные школы, в которых обучали чтению и письму, и арифметические школы, где учили арифметике, геометрии и основам горного дела, в Алапаевске – только словесная школа. В 1723 г. Кунгурская и Уктусская арифметические школы были переведены в Екатеринбург, положив начало Екатеринбургской горной школе. Учебные заведения создавались горным начальством в прагматических целях: в них должны были обучаться дети «заводских людей», а дети крестьян, за очень редким исключением, в них не принимались.
В 1737 г. на Урале уже насчитывалось десять горнозаводских школ, в которых обучалось 654 ученика. Особое место в их ряду занимала Екатеринбургская школа, превратившаяся к концу 30-х гг. XVIII в. в крупное по тому времени профессиональное учебное заведение, в котором насчитывалось до 300 учеников. Школа выпустила немало специалистов не только для уральских заводов, но и для заводов Сибири и Алтая. Из ее стен вышли талантливый изобретатель И. И. Ползунов и др.
Таким образом, на Урале в первой половине XVIII в. была создана достаточно развитая система профессионального образования. Но во второй половине столетия в связи с передачей многих заводов в частные руки число школ горного ведомства и количество учащихся в них сократились.
Кроме горнозаводских в крае было создано еще несколько школ других типов. В их числе открытая в середине столетия первая частная школа на демидовском Нижне-Тагильском заводе, готовившая конторский и технический персонал. В 1738 г. в Уфе была создана школа «для обучения иноверцев русскому языку». Создание таких школ имело целью воспитание башкирской и татарской молодежи в духе преданности самодержавию, но объективно они играли прогрессивную роль, поскольку распространяли грамотность среди нерусских народов. Небольшое количество удмуртских детей обучалось в так называемых новокрещенских школах. В 1775 г. казанский епископ Пуцек-Григорович составил на основе кириллической графики первую азбуку и грамматику удмуртского языка. В конце века на удмуртском языке вышло несколько книг, главным образом богослужебных.
Протоиерей пермского Петропавловского собора о. Антоний (Антон Иванович Попов) в 1785 г. составил «Краткой Пермской словарь с российским переводом…». К сожалению, этот первый коми-пермяцкий словарь не был издан и распространялся в рукописях.
Потребности развития страны заставили правительство Екатерины II провести в 80-х гг. XVIII в. некоторые мероприятия в области народного просвещения. Однако власти на местах, в ведении которых по положениям губернской реформы 1775 г. находилось дело образования, часто проявляли опережающую инициативу. Так, 4 апреля 1783 г. Пермский приказ общественного призрения во исполнение «предложения» наместника Е. П. Кашкина принял решение устроить в городе Российскую градскую Пермскую школу. Школа в Перми открылась одновременно с подобным учебным заведением в Петербурге – за шесть лет до того, как эта практика была распространена на всю страну.
В соответствии со школьным уставом в 1786 г. пермская школа была преобразована в главное народное училище. Подобные училища были открыты в Вятке, Уфе (в 1797 г. уфимское училище было переведено в Оренбург), а малые народные училища – практически во всех уездных городах. Главные училища были четырехклассными. Большинство учащихся составляли дети солдат, унтер-офицеров, купцов, мещан, заводских мастеровых и крепостных «вотчинных служителей». Немногочисленное дворянство края предпочитало не отдавать своих детей в эти школы, а крестьянские дети попадали в них исключительно редко.
По Уставу учебных заведений, подведомственных университетам 1804 г. были созданы учебные округа, центры которых находились в университетских городах. Территория Урала вошла в состав Казанского учебного округа. Новый устав предусматривал открытие школ трех ступеней: приходских училищ, которые должны были «приготовить юношество для уездных училищ и доставить детям земледельческого и других состояний сведения, им приличные», уездных училищ и гимназий, преследовавших цель не только подготовить молодых людей для поступления в университеты, но и дать им законченное образование, «необходимое для благовоспитанного человека».
Главные народные училища были преобразованы в гимназии (в Перми гимназия была открыта в 1806 г., в Вятке – в 1811 г., в Уфе – в 1828 г.), большинство малых училищ – в уездные.
В 1800 г. в Перми и Уфе были открыты духовные семинарии – средние учебные заведения, призванные готовить из детей священнослужителей кадры для церкви. Далеко не все воспитанники семинарий, особенно в 40–50-х гг., избирали духовную карьеру. Многие становились учителями, чиновниками, продолжали образование в университетах.
В первой половине XIX в. начала развиваться и сеть мусульманских духовных школ – мектебе и медресе. К середине столетия в Башкирии их насчитывалось уже более 300. Открывались также школы других типов. В 1822 г. в Оренбурге открылось военное училище, преобразованное впоследствии в Неплюевский кадетский корпус, в котором обучались и дети башкирской, татарской и казахской знати. Открывают свои школы Министерство государственных имуществ, Удельное ведомство.
Казачье войско открывает начальные гарнизонные школы и войсковые училища почти во всех крепостях и укреплениях. Некоторое количество школ создается на частных горных заводах и в помещичьих имениях Демидовых, Строгановых, Лазаревых и др. В них обучались дети крепостных служителей и мастеровых, занятия вели педагоги, бывшие в большинстве также крепостными. Перед своими школами владельцы ставили весьма ограниченные задачи обслуживания вотчин.
«Образование народа необходимо для совершенства механических искусств»,
– так писал автор «Краткой истории Нижне-Тагильских заводов», составленной в 1837 г.
Появились и первые женские учебные заведения. В 1824 г. в Перми было открыто девичье училище для обучения питомиц воспитательного дома. В 1832 г. в Оренбурге открылось девичье училище, преобразованное впоследствии в Институт для воспитания благородных девиц, в 1840 г. в Екатеринбурге – Благородный женский пансион, в 1842 г. в Перми – частный пансион для благородных девиц М. Курвуазье. Вскоре при некоторых приходских училищах стали открываться отделения для девочек, появилось даже несколько женских приходских училищ. Конечно, они не могли решить проблему женского обучения, ибо были слишком малочисленны.
В 1860 г. в крае усилиями прогрессивной интеллигенции появились первые женские средние учебные заведения: училища Ведомства Императрицы Марии 1-го разряда в Перми и 2-го разряда в Екатеринбурге. В 1871 г. пермское шестиклассное Мариинское женское училище было переименовано в Мариинскую женскую гимназию с открытием при ней седьмого класса.
По инициативе общественности было открыто несколько школ для взрослых. Например, члены Пермского революционно-демократического кружка, которым руководил А. И. Икон4
ников, открыли в 1860 г. несколько воскресных школ в Перми.
Делались попытки открыть такие школы и в других городах и на заводах. Однако воскресные школы, пользовавшиеся большой популярностью, были очень быстро закрыты властями.
В первой половине XIX в. в крае начали возникать библиотеки. Еще в 1802 г. в Екатеринбурге главной конторой Екатеринбургских заводов была открыта библиотека, обслуживавшая чиновников горного и других ведомств. В 1831 г. губернским статистическим комитетом была открыта первая библиотека в Перми, с 1835 г. ставшая общедоступной. В 1835 г. врач Чудиновский и учитель Кошкарев организовали библиотеку в Сарапуле. В 1837 г. была создана публичная библиотека в Вятке. К середине XIX в. общедоступные библиотеки появились в Ирбите, Кунгуре, Нижнем Тагиле, Кушве и др.
В конце 50-х гг. представители местной либеральной интеллигенции и революционных кругов открыли несколько частных библиотек, имевших важное культурно-просветительное значение. В феврале 1859 г. члены Пермского кружка А. И. Иконников и А. Г. Воскресенский основали библиотеку, целью которой было «доставить лицам всех состояний возможность читать лучшие из всех вновь выходящих сочинений на русском языке за самую умеренную плату». В ней имелись такие передовые журналы, как «Современник», «Отечественные записки», «Искра».
Были попытки организовать подобные библиотеки и в других местах. Летом 1859 г. пермский либерал Д. Д. Смышляев и краевед А. Н. Зырянов создали библиотеку в с. Иванищевском Шадринского уезда. Основную массу ее читателей составляли государственные крестьяне. Тогда же А. А. Красовский открыл частную библиотеку в Вятке. Возникали библиотеки и на Южном Урале.
Ретроградская политика правительства в области просвещения началась со времен министерской реформы, но особенно усилилась после 1825 г., когда вслед за восстанием декабристов правительство стало осуществлять серию мероприятий, которые должны были ограничить народное просвещение прикладными и идеологическими рамками. Еще в 1819 г. попечителем Казанского учебного округа был назначен ретроград М. Л. Магницкий, который сосредоточил основное внимание на усилении религиозной стороны преподавания. «Главным основанием» при подборе учителей стало их «христианское благочестие». С конца 20-х гг. правительство начало открывать церковно-приходские училища, особенно много их было после 1848 г. К 1860 г. в Пермской губернии их насчитывалось уже 129, преподавание в них находилось лишь на уровне освоения первичной грамоты.
Горнозаводские школы были низведены до уровня общеобразовательных. Только с 1848 г. под давлением требований времени система горнозаводского образования была несколько усовершенствована (заводские школы, окружные училища и школа повышенного типа – Уральское горное училище, открытое в 1863 г.).
Особенно ограничены в вопросах получения образования были нерусские народы края. Если дети феодальной верхушки и получали образование в целом ряде учебных заведений (для детей башкирской знати в первой половине XIX в. были даже открыты вакансии в Казанском университете и других высших учебных заведениях), то детям рядовых мусульман было практически невозможно пробиться даже в начальную школу.
Несмотря на все препоны, в народной среде Урала росла тяга к знаниям. В некоторых местах крестьяне открывали школы на свой счет. Крепостные работники добивались для своих детей лучших школ и лучшего преподавания. В 1856 г. 160 мастеровых Уинского завода подали прошение, в котором, указывая на плохое обучение в заводской школе, писали:
«Вероятно, господа заводчики рассчитывают более на то, что из мрака невежества более могут извлечь пользы для собственных интересов, чем при свете лучшего просвещения».
Уровень начального образования в крае, бывший к моменту реформы 1861 г. чрезвычайно низким, в 60-х гг. еще больше понизился в связи с тем, что министерства финансов и государственных имуществ, так же как и частные владельцы горных заводов, не считая себя обязанными расходовать средства на обслуживание вышедшего из крепостной зависимости населения, закрыли часть принадлежавших им школ. Но, уступая неотложным требованиям жизни, правительство все же было вынуждено приступить к школьной реформе. В 1864 г. было утверждено Положение о начальных народных училищах, согласно которому целью начальной школы являлось «распространение первоначальных полезных знаний» и «утверждение в народе религиозных и нравственных понятий». Этим обусловливалась и школьная программа: закон божий, чтение церковной и гражданской печати, церковное пение и четыре действия арифметики. В 1875 г. из огромного Казанского учебного округа был выделен Оренбургский в составе Вятской, Оренбургской и Пермской губерний.
Царское правительство, проводя реформу, стремилось всяческими способами отстранить общество от участия в школьном деле, но этого в полной мере сделать не удалось. В 70-х гг. в Пермской и Уфимской губерниях земские школы становятся основной формой начального образования. В Оренбургской губернии значительное количество школ было открыто казачьим войском. Общество несло львиную долю расходов по организации народного образования. В Пермской губернии в 1871 г., несмотря на то что затраты на народное образование относились к «необязательным», они распределялись следующим образом:
- 64,8 % этих расходов несли земства;
- города – 7,8 %;
- сельские общества – 12,9 %;
- заводоуправления и частные лица – 14,2 %,
- а государственное казначейство выделяло лишь 0,3 %.
Земства старались сочетать общее образование с профессиональным: они открывали при народных школах ремесленные классы и даже специальные ремесленные училища. Так как народных школ было явно недостаточно, многие земства открывали школы грамотности (пункты домашнего обучения). В связи с ростом тяги к знаниям с 80-х гг. в некоторых городах, селах и заводских поселках края стали вновь открываться воскресные и повторительные школы.
Земская школа по постановке учебного дела была лучшей, чем все другие типы начальных училищ. В земских школах работало много учителей-энтузиастов, вышедших из кругов передовой интеллигенции. В эпоху контрреформ правительство обрушило на эти школы, казавшиеся ему слишком прогрессивными, ряд репрессий, подвергло их придирчивому
и мелочному контролю, а в 1884 г. издало новое положение о церковноприходской школе, в котором она стала рассматриваться как основная школа в сельской местности. Новые школы отныне разрешалось открывать только духовенству, а ряд земских школ был закрыт. Церковноприходские школы, количество которых стало заметно расти с конца 80-х гг., были самыми бедными по материальному обеспечению и убогими по уровню преподавания.
Количество школ в крае за вторую половину XIX в. значительно выросло, увеличилось и количество учащихся. В это время в Уфимской губернии было открыто 746 начальных школ
(в их числе было 25 % министерских школ, 42 % земских и 33 % церковноприходских), в Оренбургской – 925 (22 % министерских, 49 % войсковых, 29 % церковноприходских), в Пермской губернии число начальных школ (русских) с 248 в 1871 г. увеличилось до 1 011 в 1901 г. Однако подавляющая масса населения, особенно сельского, оставалась неграмотной. В 1897 г. процент грамотных составлял: в Оренбургской губернии 20,4 %, в Пермской – 19,2 %, в Уфимской – 16,7 %. Эти губернии по уровню грамотности соответственно занимали 25-е, 28-е и 40-е места среди 50 губерний Европейской России.
Особенно было обездолено в смысле образования нерусское население края. Проводя политику русификации, царское правительство стремилось направить его образование по желательному для себя пути, который определяли «Правила о мерах к образованию населяющих Россию инородцев», изданные в 1870 г. В них утверждалось:
«Конечной целью образования всех инородцев, живущих в пределах нашего отечества, бесспорно, должно быть обрусение и слияние их с русским народом».
В марийских, мордовских, чувашских школах на Урале обучение строилось по системе, разработанной ярым реакционером профессором Казанской духовной академии Н. И. Ильминским. Согласно этой системе в основу воспитания полагались догматы церкви и проповедь православия. Но, реакционная в целом, эта система имела и некоторые положительные стороны: она способствовала распространению грамотности, приобщала к русской культуре, поскольку преподавание в течение первых двух лет велось на родном языке. С конца столетия система была распространена и на коми-пермяцкие школы края.
Появились первые учебники на коми-пермяцком языке (букварь Е. Е. Попова и др.). Русско-башкирские и русско-татарские школы, которые усиленно насаждались царизмом во второй половине XIX в. и преподавание в которых велось только на русском языке, тоже способствовали распространению русской грамоты, но усиленная русификаторская политика в Башкирии вызывала сопротивление введению этих школ.
Народные школы зачастую находились в тяжелом материальном положении. Большинство их размещалось «в наемных квартирах», нередко в обычных крестьянских избах. Даже
в Пермской губернии, где земства уделяли особое внимание строительству школьных зданий, только 40 % их удовлетворяло предъявляемым требованиям, общая кубатура классных помещений в губернии была почти вполовину меньше установленной санитарными нормами. Школы были недостаточно обеспечены учебниками, наглядными пособиями и т. п.
В связи с ростом потребности в образованных людях и квалифицированных специалистах на Урале ширилась сеть средних учебных заведений. В крае имелось пять мужских гимназий: Пермская, Оренбургская, Уфимская, Троицкая и Екатеринбургская. Число учащихся в них было незначительным и росло очень медленно: в 1876 г. обучалось 1 422 человека, в 1900 г. – 1 778 человек. Сравнительно либеральный устав гимназий 1864 г. формально разрешил принимать в классические гимназии детей всех сословий «без различия звания и вероисповедания», но фактически доступ детям неимущих слоев закрывала высокая плата за обучение, и большинство учеников составляли дети дворян и чиновников. Так, за 25 лет (с 1875 по 1900 г.) дети дворян в среднем составляли: в Пермской гимназии 60 % общего числа учащихся, в Уфимской – 63 %, в Екатеринбурге – 54 %. Введение реакционного Устава 1871 г., позорный «Циркуляр о кухаркиных детях», утвержденный министром просвещения мракобесом И. Д. Деляновым, непомерный рост платы за обучение – всѐ это почти совершенно закрыло для детей из низов общества двери гимназий. Гимназии давали недостаточные знания в области точных наук. После введения Устава ухудшилась постановка преподавания, поскольку в нем выдвигалась в качестве основной цели обучения выработка «дисциплины ума».
Другим типом среднего учебного заведения были реальные училища, образованные по Уставу 1871 г. из так называемых реальных гимназий. Они должны были давать образование, «приспособленное к практическим потребностям и к приобретению технических познаний», и в них больше внимания уделялось точным наукам. Доступ в университеты для реалистов был закрыт, в специальные высшие учебные заведения – ограничен.
В крае были открыты реальные училища в Перми, Екатеринбурге, Красноуфимске, Сарапуле. Они создавались по инициативе торгово-промышленных кругов и содержались главным образом за счет бюджетов городов, земств и частных пожертвований.
Наибольший процент учащихся в реальных училищах составляли дети «городских сословий», за ними шли дети дворян и чиновников, значительным здесь было и число детей сельской верхушки.
Некоторые шаги вперед сделало во второй половине XIX в. и среднее женское образование. В Перми, Екатеринбурге и Уфе по инициативе и за счет общественности были открыты
женские гимназии, в крае было несколько женских прогимназий, программа которых соответствовала программе первых четырех классов гимназии. В гимназиях были педагогические классы, готовившие учительниц для народной школы.
Потребности развития хозяйства и культуры края вызвали к жизни ряд специальных училищ и школ. В 1862 г. в Нижнем Тагиле была открыта шестилетняя горно-реальная школа, готовившая техников и лесничих для демидовских заводов. 12 сентября 1876 г. в Перми было открыто Алексеевское реальное училище. По инициативе Н. Г. Славянова в 1896 г. при нем открыто специальное горнозаводское отделение. В 1877 г. миллионер-чаеторговец А. С. Губкин открыл техническое училище в Кунгуре, готовившее техников-механиков. В Перми в 1881 г. возникло трехклассное техническое железнодорожное училище для подготовки кадров Уральской горнозаводской дороги.
В 1884 г. было основано четырехклассное горное училище на Турьинских рудниках. Существовали оружейная школа в Ижевске, Воткинское горнозаводское техническое училище,
Уральское горнозаводское училище в Екатеринбурге, открытое еще до реформы. В Уфе было создано землемерное училище. В Перми земство открыло школу ветеринарных фельдшеров.
Словарь Брокгауза и Ефрона отмечает высокий уровень технической подготовки уральских профессиональных училищ, указывая, что наивысший «был достигнут в Уральском горном, Пермском реальном (на горнопромышленном отделении), Нижнетагильском горнозаводском…».
На Южном Урале было открыто несколько педагогиче-ских учебных заведений: в 1873 г. – учительский институт в Оренбурге для подготовки учителей городских школ, Благовещенская учительская семинария, Бирская «инородческая» учительская школа для удмуртов, мари и чувашей, татаро-башкирская учительская школа в Уфе, переведенная впоследствии в Оренбург. Бирская инородческая семинария и татаро-башкирская учительская школа были созданы с русификаторскими целями. Все эти учебные заведения имели более демократический состав учащихся и давали детям из необеспеченных семей некоторую возможность получить специальное образование.
В Оренбурге существовали юнкерское училище и два кадетских корпуса, в которых наряду с русскими училось и небольшое количество башкир, татар и казахов. При Неплюевском
кадетском корпусе существовало отделение для подготовки переводчиков с восточных языков.
Огромный Урал требовал все больше специалистов высшей квалификации. Вопрос о создании здесь высшего учебного заведения был впервые поставлен еще в 60-х гг. известным
краеведом Н. К. Чупиным. Неоднократно данный вопрос поднимался и в последующие десятилетия, но в XIX в. край так и не получил высшего учебного заведения.
Сеть общедоступных библиотек в крае начала расширяться главным образом за счет библиотек, открываемых общественными организациями и частными лицами. В 1864 г. была открыта публичная библиотека при Уфимском статистическом комитете. В 1869 г. здесь же возникла частная библиотека купца Н. К. Блохина. Существовавшую в Перми еще в дореформенный период библиотеку в 1863 г. преобразовали в общественную.
В городе имелось еще несколько библиотек: губернского земства, железнодорожная, статистического комитета, архивной комиссии, Смышляевская и др. Ряд библиотек был открыт в Перми частными лицами. В городе появились бесплатные библиотеки-читальни, которые усердно посещались мелкими служащими, рабочими и учащимися. Ряд крупных книгохранилищ существовал в Екатеринбурге, среди них первое место по богатству занимала библиотека Уральского общества любителей естествознания. К концу века публичные библиотеки существовали и почти во всех городах края и во многих заводских поселках.
В Златоусте библиотека была создана на средства, собранные рабочими.
Библиотеки и читальни стали возникать в селах. Например, 1887 г. пермским земством были открыты народные библиотеки в селах Больше-Сосновском, Карагайском и Частинском Оханского уезда. В 1897 г. в губернии насчитывалось уже 211 народных библиотек, созданных на средства земства. Много библиотек появилось в селах Южного Урала.
Возникает книготорговля. В Перми было несколько книжных магазинов, среди них первый специализированный книжный магазин Ольги и Иосифа Петровских, открытый в 1876 г.
и распространявший прогрессивную литературу. К концу столетия в Уфе существовало пять частных книжных магазинов, книжные лавки были в Стерлитамаке, Бирске, Набережных Челнах.
В последней четверти XIX в. активно развиваются такие формы просветительской деятельности, как публичные лекции, вечера народного чтения и т. п., инициаторами которых были представители передовой интеллигенции. Но власти каждый раз накладывали запрет, если личность «устроителя» вызывала у них хоть малейшее сомнение в его «благонадежности».
