Приуральские земли начинают входить в состав единого Русского государства
В начале XIV в. возобновляются походы новгородских дружин на Урал за сбором дани, а политику владимиро-суздальских князей продолжали правители возвышающегося Московского княжества. Между ними разгорается борьба за право сбора дани, часть которой должна была идти в Золотую орду. В 1324 г. брат Ивана Калиты Юрий Данилович добился участия Новгорода в совместной уплате дани в Орду, из числа собранной в Приуралье. В том же году во главе объединенного русского войска он из Устюга «поиде… в Орду, а шел на Пермь Великую и поиде по Каме реке»37 — т. е. тем же путем, которым более ста лет назад проходило войско владимиро-суздальских князей. Летопись впервые называет земли Верхнего Прикамья Пермью Великой.
Московские князья, понимая роль Устюга как опорного центра на пути к Уралу, прибрали его к своим рукам. В 1328 г. Иван Калита выдал дочь за ростовского князя Константина, сидевшего в Устюге, а потомков этого князя превратил в московских наместников. В том же году он посылает на Печору ватагу для рыбного промысла во главе со своим ставленником Михаилом и пишет в данной ему грамоте, что те земли «ведает Михайло по пошлине, како-то было при моих дедах и при моем брате при старейшем», т. е. подчеркивает преемственность своих владений и владимиро-суздальских князей. В другой грамоте он освобождает своих сокольников на Печоре от всяких даней и пошлин (со стороны новгородцев), в ней же упомянуты «старъсты» — служащие московского князя в приуральских землях.
В 1332 г. Калита «возверже гнев на Новгород прося у них серебра закамьское» для уплаты ордынской дани. В Воскресенском списке летописи серебро называется «закаменьским». На Урале не было природных запасов серебра. Очевидно, летописцам было известно серебро, которое в виде драгоценной посуды и монет находилось на святилищах местного населения по обоим склонам Урала и поступало в обмен на пушнину из стран Ближнего Востока и Средней Азии как задолго до проникновения сюда русских, так и во время их походов на Урал. В 1333 г. новгородцы «дали князю Ивану на черный бор Вычегду и Печору и с тех времен московский начал взимать дани с пермские люди». Формально еще признавая права Новгорода на его восточные волости, фактически Калита распоряжается в них как в своей Вотчине, устанавливает здесь свой аппарат управления, и земли коми-зырян попадают в политическую зависимость от Московского княжества.
При Дмитрии Донском Московское княжество становится ядром формирования Русского государства и центром борьбы с монголо-татарским игом. Борьба за приуральские земли стала частью борьбы за расширение территории государства, за использование их не только как источника материальных ресурсов, но и как плацдарма для борьбы с Золотой Ордой, поскольку нередко ответные удары на набеги ордынцев совершались через прикамские земли. В 1363 г. Дмитрий, продолжая политику Калиты, отдает «в кормление» своему наместнику Андрею Фрязину земли на Печоре, с правом брать подводы для московских служителей не только на Печоре, но и в Перми.
В 1364 г. новгородцы, не желая терять уральские земли, совершают первый поход на восточный склон Урала, перевалив через хребет и дойдя до низовьев Оби. Ими были построены первые русские городки в Зауралье. Один из них на р. Сыгве назывался Ляпин по имени одного из руководителей похода — Степана Ляпы.
В том же году Дмитрий Иванович отстранил от управления Устюгом ростовского князя Константина, как не сумевшего помешать успешному походу новгородцев в Зауралье — «взял от тово Ростов и Устюг и пермские места Устюгские», а в 1367 г. «люди пермские за князя же Дмитрея крест целовали, а новугородцом не норовили». В XIV-XV вв. на землях коми-зырян появляются русские поселения или поселения со смешанным коми-русским населением. На них обнаружены жилые и хозяйственные постройки древнерусского типа, русская гончарная посуда с линейным и волнистым орнаментом, железные серпы, косы-горбуши, русские украшения и крестики.
В конце XIV в. вхождение Перми Вычегодской в состав Русского государства было закреплено деятельностью энергичного миссионера Степана Храпа, позднее названного Стефаном Пермским. В 1383 г. московский митрополит Пимен с согласия Дмитрия Донского ставит его во главе новой Пермской епархии, которая позднее распространила свою деятельность и на земли Верхнего Прикамья. В «Житии Стефана Пермского» дано подробное описание границ Перми Великой, которую считали тяготевшей к Москве. В нем говорится об установлении московского аппарата управления в землях коми («тивуны и довотщики и приставницы») и о распространении в них феодального гнета — «тяжести быша и дани тяжкие и насильства». Дань по-прежнему собиралась мехами. Коми-зырянский старейшина-сотник Пам говорил Стефану, что «нашею ловлею и ваши князи и бояре… обогащаеши суть».
В XIV — начале XV в. на землях Верхнего Прикамья появляется оседлое русское население. Часть его селилась вместе с коми-пермяками, входя в состав их соседских общин. На десяти поселениях родановской культуры встречаются не только русские вещи, но и русская гончарная посуда. На Искорском городище на р. Люнве — притоке Колвы она составляла 51,8% всей найденной на нем. Самая ранняя часть этой посуды (глиняные горшки с хорошо профилированной шейкой, с линейным и волнистым орнаментом, неорнаментированные миски) имеет -аналогии среди керамики древнего Новгорода XIV-XV вв. На городище, возникшем в IX в. Как поселение коми-пермяков, 33,2% составляет керамика родановской культуры. Вместе с ней и русской посудой найдена керамика, позднего этапа вымской культуры коми-зырян (15% всей посуды). Очевидно, в XV в. это коми-пермяцкое поселение становится’ местом совместного их обитания с русскими и пришедшими вместе с коми-зырянами. Здесь найдены также и украшения вымской культуры. В Анюшкарском могильнике на Иньве русское погребение было совершено, рядом с коми-пермяцкими. Русские использовали местные городища для защиты от внешних врагов.
Началась стихийная русская крестьянская колонизация края, которая шла в основном с севера, из бывших ростово-суздальских земель, отошедших к Москве. Исследования русского населения Севера показывают, что в. верховьях Северной Двины с ее притоками в быту русского населения прослеживаются ростово-суздальские и московские традиции. В культуре русского населения Приуралья явно преобладали те же ‘самые традиции.
В начале XV в. (между 1401 и 1409 гг.) на Верхней Каме строится первый русский укрепленный городок Анфаловский, названный именем двинского воеводы Анфала Никитина, перешедшего на сторону Москвы и бежавшего в Приуралье от преследования новгородских властей. После гибели Анфала (в 1417 г.) он продолжал использоваться русскими отрядами до конца XV в. Археологические поиски городка пока не дали положительных результатов. Однако наиболее вероятно, что он находился в окрестностях с. Бондюг, Чердынского района, Пермской области, около которого найдены русский меч, обрывки кольчуги и клад русских монет XV в. По мнению Г. А. Бординских, он, располагался к северу от коми-пермяцкого, а затем и русского поселения — Чердыни в нижнем течении (устье) р. Лызовки. С именем Анфала, возможно, связано название Анфаловского лога около Чердыни, озера Анфаловского и фамилии Анфаловых — в этом же районе.
В первой четверти XV в. вологодские посадские люда Калинниковы начали разработки соляных рассолов на р. Боровой, а в 1430 г. перенесли промысел в низовье р. Усолки, где возникает первое русское промышленное поселение, выросшее затем в город Усолье Камское (Соликамск), положившее начало посадской колонизации Верхнего Прикамья. До возникновения здесь русского поселения на новом месте, у выходов соляных рассолов, там уже жили коми-пермяки. К северу от низовьев Усолки обнаружены два городища родановской культуры (у д. Тетериной и с. Городище) и группа селищ — южнее, на берегах Чашкинского озера — старицы р. Камы. По мнению А. М. Белавина, в XII-XIII вв. на Городищенском городище существовала булгарская торговая фактория и основным товаром для обмена служила соль, которую начало разрабатывать местное население. Здесь же найден и медный русский крестик.
В конце XIV и начале XV в. продолжалась борьба русских с татарами, в которую было втянуто русское население Приуралья. В 1391 г. хан Тохтамыш направил отряд своего сына- царевича Бектута на Вятскую землю, который разорил город Вятку и угнал в плен часть его жителей. На помощь вятчанам, хотя и с опозданием, пришли устюжане и представители других русских земель. Спустившись по Вятке в Каму, они нанесли ответный удар по булгаро-татарским городам — Кукотину и Казани.
Одним из этапов борьбы за создание Русского государства была феодальная война середины XV в. В эту борьбу были втянуты и жители прилегающих к Уралу земель.
Устюжане выступали на стороне великого князя, а вятчане поддерживали галичских князей, отказывались ему подчиняться. В 1451 г. Василий II Темный направил в Пермь Вычегодскую наместника, русского вереинского князя Ермолая, поддерживавшего в феодальной войне великого князя, а его старшего сына «Михаила Ермолича отпустил на великая Пермь на Чердыню… ведать им волости… по грамоте наказной по уставной». Великий князь рассчитывал на поддержку этих удельных князей в борьбе с галичскими на восточной окраине государства и, возможно, хотел оторвать их от родовых гнезд и полностью перевести на положение московских служилых людей.
Назначение московского наместника означало мирное включение Перми Великой в состав Русского государства, где уже имелось немногочисленное русское население. Резиденцией наместника стал город Чердынь, впервые упомянутый русскими источниками. В 1455 г. была сделана попытка закрепить присоединение Перми Великой религиозным путем. Епископ Питирим «приездил в Великую Пермь на Чердыню крестити к святой вере чердынцов».
«Того лета шли на Пермь безверный вогуличи, Великую Пермь воевали, Питирима иду- ще к Перми поймали и убили».
В Чердыни, кроме русского, было и местное некрещеное коми население. На двух мысах высокого правого берега р. Колвы, разделенных глубоким оврагом, обнаружены два коми-пермяцких городища родановской культуры. Оба они возникли в IX в. На одном из них — Вятском городище — раскопаны остатки хозяйственных построек, на другом — Троицком — культурный слой родановской культуры был перекрыт ранним русские культурным слоем. К северу, востоку и югу от них находилось еще несколько родановских селищ и городищ.
Если верхушка коми-пермяков относительно мирно приняла христианство, то родоплеменная знать вогуличей (манси) активно этому сопротивлялась, борясь за языческую религию как средство сохранить свои привилегии. Во главе отряда, напавшего на Питирима, стоял пелымский князь Асыка, которого поддерживали вятские сепаратисты, не желавшие усиления московского влияния в Предуралье. Этот набег был реакцией пелымских князей на мирное присоединение Перми Великой к Русскому государству и положил начало их последующим набегам на приуральские земли.
В 1462 г. новый пермский епископ Иона «добавке крести Великую Пермь, постави им церкви и попы и княжат Михайловых крести». «Княжатами», вероятнее всего, названы представители местной знати, на которую опирался Михаил. Успешная христианизация, проведанная Ионой, положила начало монастырской колонизации Перми Великой. В Чердыни строится первый на Урале Иоанно-Богословский монастырь — родовая усыпальница великопермских князей.
Новгород пытался использовать неблагоприятную для московских князей, обстановку феодальной войны для укрепления своих позиций на северном Урале. В 1455 г. был совершен неудачный поход большого (3 тыс. человек) новгородского войска, разбитого югрой по частям. Он стал последним походом новгородцев на Урал. Подступы к Уралу были перекрыты владениями московских князей. Пермь Вычегодская, Печора и Пермь Великая управлялись московскими наместниками. В 1465 г. впервые московское войско во главе с устюжским воеводой Василием Скрябой выходит на восточный склон Урала. Югорские князья обязались платить дань московскому князю.
Во второй половине XV в. обстановка в Прикамье была довольно сложной. С юга угрожало Казанское ханство, из которого совершались разорительные набеги, в результате которых «Вятка и Пермь от казанцев запусте». Сибирское ханство подстрекало набеги пелымских князей на русские владения в Приуралье. Пермь Великая и Вятская земля не могли ждать существенной помощи из Москвы. Находясь в относительной изоляции, бывшие удельные вереинские князья чувствовали себя почти независимыми от центральной власти.
